Запретные территории [СИ] - Дарья Ардеева

— Так что же случилось?

— Она разожгла в моём сердце огонь. Я не мог и дня прожить без неё! И вот я предложил Сибуле выйти за меня.

— Она отказала тебе?

— Нет, не отказала. Но через пять дней после свадьбы она подала на развод. Она совершенно переменилась! Вся её весёлость, доброта и честность сменились жестокостью, ложью и жаждой богатств. Я отказался давать ей деньги, спросил, что с ней происходит… И тогда она сказала, что никогда не любила меня по-настоящему. Ещё тогда я заметил, что только тут все проблемы и начинаются.

— И она подала на развод, верно? Тоже мне, повод вселенской грусти! Бывает и…

— Но это не всё. После развода она потребовала от меня деньги, так как теперь ей было не на что жить. Мол, выплачивай теперь алименты. И потребовала просто баснословную сумму! Две трети всех моих сбережений! Я ей, конечно же, в этом отказал! О да, как труден был этот выбор. Пришлось решать, что мне дороже — золото или Сибула. С той поры мы не виделись несколько месяцев, но я не забыл её…

— Ты любил Сибулу? Дурак, что ли? Если бы я выбирала между баснословными суммами и неким…

— Нет, не Сибулу. Я не любил Сибулу никогда, скажу больше, я надушу не переношу Сибулу — я любил ту лису, за которую она себя выдавала! Сибула заставила меня страдать, любить ту, которой не существует, и вечно тосковать по той, которую ты никогда не встретишь… Та лиса — она идеальна, она добра и честна, и деньги не в её приоритетах, а идеалов, как известно, не существует… Так вот, как я уже сказал, мы не виделись довольно долгое время. Но затем Сибула неожиданно нагрянула ко мне в дом и принялась расспрашивать, люблю ли я её. Она приносила извинения, говорила, что была ослеплена деньгами, но готова всё переиграть, если я обещаю, что буду любить её и пожертвую ради неё всем.

— Но ты, разумеется, не…

- Да нет. Я дал ей обещание. Глупо, правда? А после Сибула опять исчезла. Я принялся искать её, так как в моём сердце вновь зажегся этот странный огонь… И нашёл. Точнее, меня нашли. Мне пришло письмо, что Сибула больна, а у неё не осталось ни гроша на дорогое лечение. Она умоляла перевести гигантскую сумму для её лечения на её банковский счёт, если я всё ещё люблю её, конечно же. Представив, что она может умереть, я отправил ей эти деньги. Я действительно ещё любил её! А затем… затем она всё-таки умерла…

— Ха?

— Я не мог найти себе места, Кайа! Я… я действительно поверил ей! Я так ей дорожил! А она… она солгала! Она жива! А все эти деньги при ней, она не была больна! Она украла их! Украла! Она меня не любила никогда, она любила мои деньги… Им всем несчастный Лисий Хвост нужен только из-за денег! Моя шкура уже ничего не стоит! Моя душа, моя сущность не стоит и гроша. Всё делают деньги, которыми я располагаю, чёрт бы их побрал!

Лисий Хвост смахнул хвостом слёзы, и поднял голову, пытаясь казаться таким же непоколебимым, как прежде.

— Ты самый благородный из всех, кого я когда-либо встречала! — попыталась успокоить его Кайа. — Деньги не строят твою жизнь. Ты все равно, как и любой бедняк, служишь в армии простым солдатом без чинов и званий. Ты умеешь любить, хоть я в упор не понимаю смысла этого слова. Тебе не жаль каких-то бумажек во имя жизней остальных. Во имя тех, кто тебе дорог. И это и сделало тебя коронованной пешкой в лапах Сибулы.

— Я вор, Кайа. Мошенник, плут, хитрец. Не стоит именовать лживого лиса благородным волком.

— Ложь! Ты защищаешь свою территорию наравне с остальными, зная, что можешь умереть… Ты…

Лис улыбнулся и взмахнул хвостом, призывая её к тишине:

— А всё-таки, Кайа, идеалы реальны. Ты как та идеальная лисичка, о которой я мечтал. Ведь как умеешь строить фразы, как умеешь охмурять метким словом. Но ты-то полукровка, верно? В душе ты не та, кем кажешься.

Кайа потупилась, не зная, что и ответить:

— Я такая же, как все вы, честно. Я ничем не отличаюсь от других людей, я…

— Нет, отличаешься, — перебил её Лисий Хвост. — За всю мою жизнь ты единственная, кто в разговоре со мной задал вопрос о Сибуле, а не о моей карьере. Это уже отличает тебя от других.

— Но….

— Знаешь, меня всегда мучал вопрос — что лучше: одинокий король или женатый торговец? Но определённо нет ничего хуже, чем быть одиноким торговцем или женатым королём.

— Но…

— У тебя ещё всё впереди, — ухмыльнулся лис. — Когда-нибудь ты вырастешь и тоже окажешься на таком же перепутье. Просто, прошу тебя, крошка, не повторяй ошибок глупого лиса.

Ремарка

Отрывок из книги «Как прячут от нас историю и кому это выгодно»

Жил был король, а жил — купец,

Торговец и земель отец.

Один — богат, другой — банкрот,

Смотря, везёт иль не везёт.

Торговец жил от дня до дня,

Зато была при нём семья.

В лачуге вчетвером теплей,

Да за обедом веселей.

Король у власти был, богатый,

Дворец при нём, при нём палаты,

Но умер он, не зная сна,

И не цвела ему весна.

Торговец беден был, но знал -

Его в лачуге кто-то ждал.

У короля наследник есть,

Но ждёт царевич грустну весть –

Когда ж отец его помрёт,

И власть к иному перейдёт.

Так вот вопрос, вот бандероль:

Что лучше, странник иль король?

«Как прячут от нас историю и кому это выгодно»

Подпись — Дымка

Глава 20

Тема Райпура

Мярион. Дворец Верслибр.

— Скорее, Райпур! Стряслось непоправимое!

Райпур молнией вылетел из своих палат и побежал следом за Тиккой. Служанка семенила впереди, запинаясь о подол своего длинного платья. Она отчаянно заламывала ручки и пыхтела, пытаясь прибавить темпу.

— Где Фриция? Куда бежать? — окликнул её Райпур, понимая, что такими темпами им ни за что не успеть в срок.

— Она на смотровой башне! Бегите быстрее, они уже почти в Верслибре!

Генерал кинулся вперёд, к лестнице, кивнув Тикке в знак благодарности. Ухватившись рукой за поручень, он побежал вверх, перескакивая со ступеньки на ступеньку. Чем больше этажей он пробегал, тем больше людей собиралось вокруг него на лестнице. Большинство, как и он, бежали наверх, на смотровую площадку. Кто-то, чтобы сверху посмотреть на столпившихся вокруг Верслибра жителей города, кто-то, чтобы получить у Фриции дальнейшие указания. Некоторое, напротив, крича и махая руками, бежали вниз, хоть Райпур время от времени и покрикивал на пробегающих мимо, призывая сохранять спокойствие.

Сегодня стряслось то, чего Райпур и Фриция больше всего боялись. Жители Мяриона, прознав откуда-то (Райпур даже догадывался, откуда), про недавний юбилей Наследницы, устроили шествие по центральной Паркетной улице. Такое шествие было традиционным началом переизбрания Фриции в связи с достижением Наследницы возраста 26 лет. Жители наряжались в самые дорогие одежды, которые только могли найти в своём гардеробе, рисовали плакаты, пекли пироги и вместе со всем этим маршировали до самых ворот Верслибра, чтобы услышать у его стен первое обращение новоиспечённой Фриции к народу.